31 мая — День инспекторов по делам несовершеннолетних
Сегодня мы ненадолго погрузимся в самые обычные, серые будни инспекторов по делам несовершеннолетних, комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав, опеки и соцзащиты, совершив с ними короткий рейд по неблагополучным семьям.
Всего нас семеро. На часах — девять вечера. Впереди едет светлый жигуленок, указывая дорогу. Вот он останавливается у маленького старого домика. И всей большой компанией мы заходим внутрь. В нос бьет запах перегара — молодые мужчина и женщина таких гостей явно не ждали.
Мужчина, не жалея разговаривать с незваными гостями, громко хлопает дверью, практически выбегая на улицу. Его худенькая подруга в растерянности, не знает, на кого смотреть и что делать. Зато представители соцзащиты, опеки, КДН и инспекторы по делам несовершеннолетних свое дело знают хорошо. Осмотрев жилище молодой пары, Евгения Борисовна Быкова, опытнейший инспектор ПДН, предлагает:
— Может, пора закодироваться? Хватит уже жизнь свою губить. Ты же женщина! Мать!
— Ага, завтра пойду… — узкий коридор заполняет возмущенный ропот.
— Завтра нельзя. Надо недели две перед этим не пить. Умрешь еще!
— Ну и пусть…
Оказалось, у пары есть малыш. Лет шести. Только маму и папу он не видел уже год. А сами родители не делают ничего, чтобы его вернуть. Этот неожиданный визит был последней ниточкой, надеждой на то, что ребенка можно будет вернуть в семью. В тот вечер, открывая пузыри с пивом, родители эту ниточку разорвали.
Едем дальше. За парой поворотов новая остановка. Перед калиткой — гора заготовленных дров, за домом — вспаханный огород. Маленькая собачонка грозно лает на нас, но держится поодаль. В этом домике чисто. Хозяева встречают компанию хоть и не с распростертыми объятиями, но вежливо. Трезвые, опрятные.
— Молодцы! Продолжайте в том же духе, — Анна Александровна Зейбель, представительница опеки, заполняет необходимые бумаги. Когда-то эта семья лишилась мамы, и для дома настали сложные времена. Но теперь тут все явно наладилось.
А вот и новая семья: снова тоненькая мама и трое, очень похожих друг на друга, малышей. Она моет посуду, они — смущенно выглядывают из-за занавески, шмыгая носами.
— Да мой опять приходил. Воевал! — словно исповедуясь, рассказывает молодая женщина. У ее супруга времени и денег на ребятишек нет. Зато и того, и другого на друзей и выпивку — вдоволь. Приходит пьяный, гоняет и ее, и ребятню. Семье же приходится буквально считать копейки, чтобы выжить. Благо, жив еще дедушка, он и помогает держаться.
— Помочь ей надо, — уже в машине обсуждают участницы рейда. — Девочка-то неплохая.
Красивая девушка, с румяными щеками, сама еще похожая на ребенка, топчется на пороге комнаты.
— Ты нам третьего, смотри, не принеси! — в голос просят Евгения Борисовна и Анна Александровна.
— Нет! — почти испуганно отвечает восемнадцатилетняя красавица. Две недели назад у нее забрали двух крошек: безобразно грязных, вшивых. Они росли в доме возле болота и были предоставлены сами себе, пока мама гуляла в поисках лучшей жизни, а старшие женщины семейства искали счастья на дне стакана.
— Пила, пью, и пить буду! — заверила одна из них, когда ребятишек забирали из дома в больницу. Теперь их вряд ли вернут в эту семью.
В тот вечер мы заезжали еще во многие такие, похожие друг на друга как половинки одного яблока, дома. Чаще грязные, чаще крайне бедные... Смотрели в лица родителей, потерявших или вот-вот потеряющих своих детей. Искали признаки раскаянья. Просили исправиться.
А возвращаясь домой, будто сбрасывая с себя липкий налет безнадежности, вдруг дружно заговорили о своих детях. Почему-то захотелось поскорее увидеть их и покрепче прижать к груди.
Ольга ГАДЖИЕВА